ном 6 июля в тот самый день, когда в Ропше был задушен
незадачливый
бывший император, что самовластие, не обузданное добрыми и человеколюбивыми
качествами в государе, владеющем самодержавно, есть, такое зло, которое
многим пагубным следствиям непосредственно бывает причиною.
В первые же дни
после
переворота Ломоносов откликнулся на него большой одой, печатание которой
началось по распоряжению Академической канцелярии уже 8 июля 1762 года. Эта
ода явилась замечательным общественным выступлением Ломоносова, она отразила
справедливое национальное негодование позорным царствованием Петра
III, оскорбительным
для чести русского народа. С болью и возмущением говорит Ломоносов о постыдном
мире с Пруссией:
Слыхал ли кто из в свет
рожденных, Чтоб торжествующий
народ Предался в руки побежденных О стыд, о странной оборот
Тонко используя слова из
манифеста Екатерины, Ломоносов насыщает их, новым содержанием, превращает в
требование, предъявляемое к правительнице не на словах, а на деле считаться с
национальными интересами русского народа. Весь гнев Ломоносова, все его
оскорбленное национальное достоинство прорывается в страстных обличительных
строфах, в которых он говорит не-только о преступлениях Петра III против
русского народа, но и о засилье иностранцев, захвативших руководящие должности
в управлении государством. Ода
Ломоносова была одним из ярких выражений пробудившегося национального
самосознания русского народа, требующего от иноземцев безусловного уважения к
своей культуре. Он обращается к ним с гневным вопросом что сделали они для
России, которая
великодушно их приютила и
Дает уже от древних лет
Довольство вольности златая, Какой
В-других державах нет.
