овеянные легендой и
прославленные Плутархом образы римских трибунов, полководцев и императоров: Не
время, писал он, но великие дела приносят преимущество. Посему всяк, кто
увидит в российских преданиях равные дела и героев, греческим и римским
подобных, унижать нас пред оными причины иметь не будет; но только вину
полагать должен на бывшей наш недостаток в искусстве, каковым греческие и
латинские писатели своих героев в полной славе предали вечности.
20
19
Помимо сходства характеров и
героев, Ломоносов находил подобие и в самой истории двух государств, в
чередовании эпох с различной формой государственного устройства: Сие уравнение
предлагаю по причине некоторого общего подобия в порядке деяний российских с
римскими, где нахожу владение первых королей, соответствующим числом лет и
государей самодержавству первых самовластных великих князей
российских; гражданское
в Риме правление подобно разделению нашему на разные княжения и на вольные
города,
некоторым образом гражданскую власть составляющему; потом единоначальство
кесарей представляю согласным самодержавству государей московских.
21
В исторической
концепции
Ломоносова судьбы нации определяются борьбой двух сил разномысленной вольности
и единоначального владения, самодержавства. Первая сила включает в себя
многочисленные порождения феодальной допетровской старины, и она является, по
глубочайшему убеждению Ломоносова-просветителя, силой регресса, силой
невежества и варварства, в то время как самодержавство есть сила прогресса и
укрепления национального государства, опора просвещения, защитница наук.
Разделяя мнение
Монтескье и
других историков-просветителей, Ломоносов считал, что гражданское правление т.
е. республиканский строй было основой славы и процветания Рима; для России
Ломоносов выдвигал как основу хода истории самодержавство, единоначальное
владение. Одно примечаю несходство, что Римское государство гражданским
владением возвысилось, самодержавством пришло в упадок. Напротив
того, разномысленною
вольности Россия едва ли не дошла до крайнего разрушения; самодержавством как
с начала усилилась, так и после несчастливых времен
умножилась, укрепилась, прославилась.
22
Сама по себе такая точка
зрения не представляла ничего особенного. Большинство просветителей 17401760-х
годов были сторонниками монархии, а не
демократии. Монтескье, например, считал
наиболее разумной формой государственного устройства конституционную
монархию
20
английского типа.
23 Разногласия
начинались тогда, когда приходилось определять, к какому типу самодержавного
правления к монархии или деспотии следует отнести данное
государство. Монтескье,
например, считал Российскую империю деспотией. Спорить против этой оценки
было трудно. Историческое оправдание самодержавства необходимостью защиты
целостности государства не снимало точки зрения Монтескье по существу.
Монтескье считал, что главная
заслуга Петра заключалась не в установлении новых порядков в России, а в
возвращении русскому народу его собственного лица и характера, четыре с
половиною столетия искажавшегося сначала татарским игом, а затем татарским
влиянием. Одобряя цели преобразовательной деятельности Петра, Монтескье
методы его называл тираническими; французский социолог считал, что можно было
избежать насилия и принуждения, действуя примером и разумными доводами.
В Духе законов он писал: Закон,
обязывавший московитов брить бороду и укорачивать платье, и насилие Петра
I, приказывавшего
обрезать до колен длинные одежды каждого, кто входил в город, были
порождением тирании. Есть средства бороться с преступлениями: это
наказания; есть
средства для изменения обычаев: это примеры.
