Jfi 5:
На зеленом на лужку, где
бежала речка, На пологой бережку лежала овечка.
Или вот другой пример 29:
В первый раз тебя уведя, Я свободу потерял.
И
песня Сумарокова Соч. , т. VIII, 129:
В первый раз тебя узрев, Я тобой пленилась.
В особенности интересен
следующий случай. Выше была приведена песенка, надо полагать, Елагина: Среди
прекрасных роз в вахрамеевском
сборнике она помещена под 46. А вот песня, находящаяся в Российской
универсальной грамматике Курганова 1769 под 25:
Под тернию древесной, меж роз
растущих вкруг, С пастушкою прелестной, сидел младой пастух: Не солнца
укрываясь, он с ней туда зашел, Любовью утомляясь, открыть ей то хотел. Меж
тем где ни взялся две бабочки сдепясь, Вкруг роз н их вился, друг за другой
гонясь: Потом одна
взлетела к пастушке на висок; Ища подругу, села другая на кусток. Пастух на
них взирая, к
их мастью
ревновал, П. оным подражая, пастушку щекотал, Все ставя то в игрушки, за
шею и бока, Как будто бы с пастушки
сгонял он мотылька. Ах станем подражати, сказал он, свет мой, им, И
резвость схединяти с гулянием своим; П. бегая лесочком, и тем подобяеь сей, Я
буду
мотылночком, ты бабочкой моей. Пастушка улыбалась, пастух ее лобзал: Он млел,
она смущалась, в обеих жар пылал: Потом вскочи помчались, как легки ветерки,
Спеилялися, свивались, и стали мотыльки.
Таким образом, можно считать
несомненным, что наличие многочисленных песен, представляющих вариации на
одни и те же темы, явилось результатом того культа песен, которыми
характеризуются сороковые-пятидесятые годы XVUI в. Исключительная популярность
этого жанра должна была бы привлечь к ним внимание историков русского
литературного языка. К сожалению, материал этот остается пока вне поля зрения
линг
