них, так и в мемуарах XVIII в.
, Б. В. Сиповский вывел заключение, что все эти петиметры и
кокетки, изображавшиеся
в комедии и сатире той эпохи, явление чужое, наносное. Однако это не так и
со стороны фактической. О буйственном пристрастии ко всему, что называется
французским, вошедшем в моду в царствование Елизаветы, вспоминает и историк
Болтни 65 и
др. Об одно, зараженном французоманией, вельможе елизаветинского времени
сообщает кн. М. . . Щербатов: Граф Иван Григорьевич Чернышев, сперва
камер-юнкер, а потом камергер, человек не толь разумный, коль
быстрый, увертливый
и проворный и, словом, вмещающий в себе нужные качества придворного, многие
примеры во всяком роде сластолюбия бодал. К нещастию России, он не малое
время путешествовал в чужие край; видел все, что сластолюбие, роскошь при
других европейских дворах наиприятнейшего имеют, оп все же свис перенял, все
сие привез в Россию, и всем сим отечество свое снабдить тщился. Одеяния его
были особливого вкусу и богатства, и их толь много, что он единожды вдруг
двенадцать вавтанов выписал. 66
О том, как был в моде уже в
конце сороковых годов XVIII в. французский язык в высшем кругу в
Петербурге, можно
судить по указанию Тредиаковского в 1750 г. на то, что больше обучаются по
правилам не своему, да чужим языкам: сей недостаток, прибавляет он, толь
есть общий, что почитай и среднего состояния люди его ж предпочитают, не зная,
как думаю, что бесчестнее Россиянам не знать по Российски, нежели какинак.
6
В особенности значительным делается французское влияние с усилением
Шуваловых. И.
И. Шувалов, этот, по язвительному слову Фридриха Прусского, сен
Помпадур, пламенный
француз, едва ли не был сам, если не петиметром в той виде как изображали
сатирические писатели того времени, то, во всяком случае, французским
модником, выписывавшим из Парижа мебель, одежду, лакеев и т. д. Таким же
французолюбием
отличались и другие Шуваловы, а также Воронцовы, Строгановы, Чернышевы и
т. д.
88 Все это вместе взятое заставляет предположить, что нападки
Сумарокова, Елагина и др. на петиметров и кокеток имели в виду именно rptnny
шуваловцев, противников Разумовских, вокруг
которых группировалось среднее дворянство в лице своих столичных представителей,
выходцев из Сухопутного тпляхетного кадетского
