где он преподавал философию, едва
ли имел основания печатать анонимную статью, против его авторства говорит и
слог
рассуждения, более живой, энергичный и мужественный, чем язык
Поповского, вялый
и неотчетливый, образец которого представляет его вступительная лекция в
Московском университете, напечатанная в Ежемесячных сочинениях за тот же
год, в
августовской книжке. 14
Однако, против кандидатуры Поповского есть еще более
веское возражение. Дело в тон, что автор рассуждения несколько раз цитирует De
arte poeiica Горация, приводя параллельно
русский перевод по книге Поповского: Письмо Горация Флажка о стихотворстве к
Пионам
1753. Но в одном случае автор рассуждения отступает от этого порядка, и вот в
связи с чем. В переводе Поповского одно место было переведено недостаточно
точно. Латинский текст следующий:
Qui nescit, versus
tauten audet fiogere. Quidni
Liber et ingenuue, praescrtim
census ecpiestrem
Summam nmnmorum, vitioque
remotus ab omni
Tu nihil invita
dices faciesve Minerva.
Id tibi iudicium est,
ea mens si quid tamen olim
Scripseris, in Маш descendat
iudicis auree,
Et patris, et nostras;
попшпдпе prematur in
annum
Membranis intus
positis, delere licebit
Quod uon edideris. Nescit vox raiaaa reverti.
Перевод Поповского несколько
далек от точного смысла латинского подлинника. Вот он:
Одни писать стихи никто лишь не
стыдился, Хотя б Поэзии он сроду не учился. Резон Я дворянин, свободной
человек, Богат с излишеством, и честно прожил век. Но ты, что одарен
рассудком благородным, Не силься вопреки способностям природным Изведать
хочешь сил своих в стихах, сложи, Но прежде Мстшо иль мне их покажи, И долго
не давай в народе их расславить, Чтоб можно было тем свободнее исправить. А
если как-нибудь их выпустишь на свет, То поздно вс. каешься, словам воз арату
пет. 15
Автор рассуждения, систематически
приводя стихотворный перевод Поповского, в данном случае счел нужным дать свой
прозаический, но более точный, очевидно в связи с тем, что
