ровного стиля ни ровного духа
иметь не может: но ли склонности часа и дня труды его переменять свою цену
будут. Вергилий
последовал, как
Плиний и Светиной свидетельствуют, в Эклогах Феокриту, в Георгинах Гесиоду,
а в Энендах
Гомеру; но
научася прежде в Неаполе, а после в Афинах больше красою и сладости придал
истории Троянской. Так последовал Бодало Горацию, Гораций своему Луди
дню, которого далеко превзошел. Все
мы глядим с удивленней на картину, когда видим изображенную на ней натуру или
страсть человеческую. Но те, которые притом видят paeiBopeune
красок, смелость кисти
живописной, соединение теней с светом, регульило пропорцию в
рисовании, изображенное
удаление и близость объектов в своей
перспективе, смягчение в дальних объектах же света и тени, двойственное
увеселение чувствуют. Приятная музыка многих услаждает, но несравненно те ею
веселятся, которые правильную гармонию тонов целых и половинных, их дигрессию
и
резолюцию чувствуют. Одни веселятся потому, чего вкус a oxoiy имеют к живопис-
ству и музыке, другие
вкусу и охоте
присоединяют
знание и науку. Так равномерно делается и с красноречием, так и с
стихотворством. Сколько щастливых мыслей и украшений
в речи ила поэме, сколько
приятных мест миновать тот может, кто науки словесной прямо не учился, тем
паче когда еще и
оригинала читать
не можв1 Временем еще те ше самые удачные строки по
незнанию прогневить его могут. Так как незнающему композиции
музыкальной, когда
секунда кварта, секста-минор и септима суперфлуа заделают диссонанпию, то по
коих пор кварта на терцию, секста
на квинту а
септима на
октаву не разрешатся, ухо его раздражает. Или Рюбенсовы в тенях красные
рефлексии неискусному в жнвописстве глазам досаждают. Но ежели бы всем равно
самые науки были известны, то бы и ухо и глаз их тем иге равно веселился.
И так чтобы Автором быть, должно
ученическим порядком от младых ногтей всему перво учиться, н. в Науках пребыть
до возрастных лет, а
потом, ежели нужда, а не тщеславие, позовет издать что либо в свет
учительное, готовым быть
самому себе и ей во всем дать отчета г чего бывает, что новый Автор напасавши
малое число
поэм станет тот час ослабевать Не ог того ли, что сочинения его от одного
чтения и подражания украшаются. Он сам
себе хотя и рождает мысли, но ежели бы не имел оригинала, то бы целого
составить не мог. Сие то самое есть, что я говорю; без наук человеку две
или три пирсы сочинить удастся, потому что никто или не знает, или не
поверяет, кого Автор за оригинал сабо представляет. Но ежели бы таковый
счастливый разум исполнен был литературы, то бы не подражанием только, но и
своим собственным вымыслом всегда нечто новое и небывалое раждадь мог. Не
возможно себе не представлять за образец славных людей в свете, но еще то
почитать надобно за наилучшее
вспоможение, без которого и обойтись Стихотворцам не возможно, однавож при
подражании одном оставаться не должно. Бжелн бы Цицерон не представлял себе
Деыостена, Демосфен Сократа, Платона, шпал и других, Виргилий Гомера, Расин
Ушила, Софокла и Еврипида, Молиэр
Терентии и Плавта, Гораций Пиндара, Бодало Горация и Ювенала: одним словом
Греки, как
думают ученые, Египтян, Латннщики Греков, Французы и Немцы Латинщиков, то
бы и прира
