Как мы помним, Миллер
советовал Ломоносову расширить Риторику за счет примеров из новейших
авторов. Но
Ломоносов, надо отдать должное его вкусу, не откликнулся на этот совет. Он
включил в Риторику отрывки только из двух новейших проповедников: француза
Валантена-Эспри
Флешью 1630-1710 и немца Иоганна-Лоренца Мосгейма 1693-1755. В остальном весь
иллюстративный ряд представлен стихами и прозой Ломоносова либо стихами и прозой
старых писателей в переводах Ломоносова. Около ста авторов
упомянуто, осмыслено,
процитировано в Риторике. Это был настоящий пир разума для русских читателей.
С ними по-русски беседовали греки Гомер и Гесиод, Лакей и Сафо, Пифагор и
Гераклит, Платон и Аристотель, Эзоп и Пиндар, Геродот и Плутарх, Анакреон и
Феокрит, римляне Цицерон и Корнелей Шепот, Плавит и Терентий, Папулей и
Гораций. Вергилий и Овидий, Сенека-старший и Сенека-младший, Лукреций и
Марциал, Тит Ливии и Тацит, Плиний-старший и Плиний-младший, Петронис и
Светиной,
Квинтилиан и Ювенал, византийцы Григорий Назанзин и Иоанн Златоуст, Андрей
Критский и Иоанн Дамаски, португалец Камоэнс, итальянец Матфеи, шотландец
Барклай, французы Лафонтен и Бухало и многие-многие другие писатели.
Но самое главное, весь этот
богатейший материал был
подчинен единой идее теоретической и практической одновременно, долженствующей
внести строй в мысли русского человека и в их изложение.
Красноречие, по
Ломоносову, есть
искусство о всякой данной материи красно говорить и тем преклонять других к
своему об оной мнению. Для овладения этим искусством требуются пять следующих
следствий:
первое природные дарования, второе наука, трете подражание авторов, четвертое
упражнение в сочинении, пятое знание других наук. Требование подражать
авторам менее всего преследует цель подавления творческой индивидуальности
обучающегося. Ломоносов специально подчеркивает: Подражание требует, чтобы
часто упражняться в сочинении разных слов. То есть: не копировать слепо приемы
образцовых ораторов, а подражать им в трудолюбии, в постоянном
совершенствовании своего мастерства. От беспрестанного упражнения, продолжает
Ломоносов, возросло красноречие древних великих витий. . . Того ради
надлежит, чтобы учащиеся красноречию старались сим образом разум свой острить
чрез беспрестанное упражнение в сочинении и произношении слов, а не полагаться
на доне правила и чтение авторов. . . Ни о каком призыве к подражательству в
отрицательном смысле не может быть и речи. Именно от него и предостерегает
Ломоносов.
Материя
риторическая есть все,
о чем говорить можно, то есть все известные вещи в свете из этого общего
определения предмета риторики следует, что ежели кто имеет большее познание
настоящих и пришедших вещей, то есть чем искуснее в науках, у того большее
есть изобилие материи к красноречию. Рассказать обо всех известных в свете
вещах можно прозой и стихами. Риторика предписывает правила обоим этим видам
устной и письменной речи.
По замыслу
Ломоносова, весь
труд в окончательном виде должен был составить три книги: Риторику, Ораторию а
Поэзию. Напечатана была только первая часть Риторика, то есть учение о
красноречии вообще, соколику оно до прозы и до стихов касается. Что касается
Оратории
наставления к сочинению речей в прозе и Поэзии о стихотворстве учении, то
Ломоносов напряженно работал над ними, о чем свидетельствуют его академические
отчеты, но никаких рукописей этих произведений не сохранилось. Впрочем, и то,
что было завершено, неизмеримо подвинуло вперед дело по созданию литературной
нормы русского языка, повысило культуру в частности, дисциплину мышления
широкого круга русских людей.
Риторика состояла из трех частей, в
которых
излагались: 1. учение об изобретении, 2. учение об украшении, 3. учение о
расположении.
Под изобретением
Ломоносов
понимал собрание разных идей, пристойных прилагаемой материи. Далее следовали
простые и ясные определения: Идеями называются представления вещей или действий
в уме нашем. . . Идеи подразделялись на простые и
