М.В.ЛОМОНОСОВ ТОМ 4 ТРУДЫ ПО ФИЗИКЕ, АСТРОНОМИИ И ПРИБОРОСТРОЕНИЮ

теорию, чрез теорию исправлять наблюдения есть лучший всех способ к изысканию правды". Здесь, как и во многих других работах, Ломоно­сов, всегда боровшийся с идеалистическими вымыслами и отстаивавший науку, покоящуюся не только на теории, но и на опыте, выступает как последовательный материалист. Эта мысль перекликается с ранее выска­занными (в 1746 г. ) Ломоносовым положениями о том, что „мысленные рассуждения произведены бывают из надежных и много раз повторенных опытов" (ПСС, т. 1, стр. 424) и что никакие „умозрения" теоретиков не могут навязываться ученому миру без какого-либо предварительного опыта"' (там же, стр. 74—75). Придавая столь важное значение опытам, Ломоносов всячески пропагандирует необходимость проверять теоретические выводы опытным путем, данными непосредственных наблюдений и экспериментов. Как блестящий экспериментатор, Ломоносов проверял опытным путем не только свои теоретические построения, но и все важные для науки теории, выдвинутые такими выдающимися учеными, как Бойль и Ньютон. В пред­последнем абзаце „Приступления" к „Рассуждению", предлагая свои новые мореходные инструменты, Ломоносов указывает, что они „учинен­ными наперед для уверения опытами в самом действии употреблены* быть могут".

Чрезвычайно ценны выводы, к которым пришел Ломоносов о роли подстилающей поверхности и циркуляции атмосферы, а также волновой теории, получившие признание только в наши дни (см. примечания 88— 99).

¹ Стр. 125. купечество — подразумеваются торговые сношения.

² Стр. 126. обещанные от разных держав великие награждения — здесь Ломоносов, повидимому, отмечает ряд поощрений в виде крупных денежных премий, учрежденных различными государствами за разра­ботку главным образом метода определения географической долготы-корабля в море. Так, Филиппом III Испанским была объявлена награда в 1000 крон тому, кто разработает способ определения долготы в море. Вслед за тем с той же целью премия (10000 флоринов) была учреждена Нидерландскими Генеральными Штатами. Дело в том, что вопрос об определении долготы из измерений так называемых лунных расстояний занимал умы моряков и астрономов в течение более двух столетий (пока не был изобретен хронометр, в связи с чем надобность в решении этой задачи отпала) и не мог быть решен, так как основы теории движения Луны до Ньютона оставались не разработанными. Отсюда следует, что предвычисление более или менее точных эфемерид Луны, необходимых мореплавателям для определения долготы, в то время было еще невоз­можно. Положения и многих других небесных светил к тому времени были определены также недостаточно точно. Всё это послужило поводом, к учреждению в 1675 г. специальной астрономической обсерватории)