встревожить, что его
питомцу, которого
он сам обучал красноречию, посвящается и преподносится учебник
риторики, написанный
другим лицом. Однако в письмах Штелина Шумахеру, многочисленных и
пространных,
переполненных мелкими придворными новостями (Архив АН СССР, ф. 1, оп. 3, №
34, лл. 2—33), нет ни одного упоминания ни о Риторике, ни вообще о
Ломоносове. Нельзя, впрочем, поручиться за то, что сохранились все без
изъятия письма Штелина, относящиеся к этому времени. Назначенный Шумахером
рецензент, академик Миллер, продержал у себя рукопись три недели, но в
содержание ее вник, невидимому, не слишком глубоко: в этом убеждает текст
его отзыва. В заседании Конференции 16 марта 1744 г. Миллер
прочитал следующую записку: „Написанное по-русски Краткое руководство по
риторике адъюнкта Академии Михаила Ломоносова я просмотрел. Хотя ему нельзя
отказать в похвальном отзыве ввиду старательности автора, проявленной им в
выборе и переводе на русский язык риторических правил древних, однако краткость
руководства может вызвать подозрение, что в нем опущено многое, включаемое
обычно в курсы риторики. Такое руководство, если дополнить его, применяясь
к вкусу нашего времени, материалом из современных риторов, могло бы служить
для упражнений не только . в русском, но и в латинском красноречии. Поэтому я
полагаю, что следует написать автору свою книгу на латинском
языке, расширить
и украсить ее материалом из учения новых риторов и, присоединив русский
перевод, представить ее Академии. Благодаря этому и прочив славнейшие
академики получат возможность вынести заключение о ценности труда и о
том, следует
ли напечатать его для нужд Гимн'азии, Ведь если пренебречь этой целью и
напечатать книгу для людей, занимающихся риторикой вне Академии, то едва ли
можно надеяться на достаточное количество покупателей, которые возместили ёы
Академии издержки пр печатанию. Не предвосхищаю суждения славнейших
коллег, которое
я не откажусь подписать, если оно наведет меня на лучшие мысли" (Архив АН
СССР, ф. 1, оп. 2 — 1744, № 3, л. 15; публикуется впервые; оригинал на
латинском языке). Академики единодушно при— соединились к мнению
Миллера; Ломоносову
было предложено составить руководство по риторике, более соответствующее
нашему веку^ и притом на латинском языке, приложив русский
перевод", Ломоносов
обещал это исполнить (Протоколы Конференции, т. II, стр. 13). Итак, по
воле иностранного академического большинства, открыто заявившего, как
видим, о
своем равнодушии к вопросам „русского красноречия**^ первый вариант Риторики
Ломоносова был отвергнут.
История публикуемого текста на том и
кончается. Вся
дальнейшая работа Ломоносова над Риторикой входит в историю другого ее варианта,
, впервые опубликованного в 1748 г. (см. ниже, стр. 805—809).