листам 1751 г.
, обозначаемым
Корр. 1751 (ААН, ф. 3, оп. 1, № 150, л. 88^88 об. ), и Соч. 1751.
Впервые
напечатано —Соч. 1751, стр. 5—6.
Датируется предположительно
промежутком времени с 27
января 1749 г. (день отправки письма Ломоносова В. Н. Татищеву о переложении
псалмов) по 25 января 1751 г.
Судя по тому, что переложение псалма
1-го не вошло в
«Риторику» 1748 г. ни полностью, ни частично, можно думать, что оно было
написано после завершения работы над ней и что толчком, заставившим вернуться
к любимому занятию, послужил совет В. Н. Татищева продолжать работу над
переложением псалмов (см. примечания к стихотворению 151). Публикуемое
переложение вошло в первый том собрания сочинений Ломоносова, которое было
подготовлено им к печати в начале 1751 г. , о чем он доносил Канцелярии 25
января 1751 г. (ААН, ф. 3, оп. 1, № 150, л. 85). Таким
образом, позднее
этого числа данное стихотворение не могло быть написано.
Переложение псалма 1-го отличается не
менее точной
передачей подлинника, чем предшествующие, например:
Текстпсалма Текст
Ломоносова
И будет, яко древо
иасажденое Как древо, он распространится,
при исходищих
вод, Что близ текущих вод растет,
еже плод свой діст
во время свое; Плодом своим обогатится,
и лист его не
отпадет. И лист его не отпадет.
Громкий успех
«Панегирика»
императрице Елизавете, написанного Ломоносовым в 1749 г. , встревожил и
озлобил Шумахера (см. примечания к слову 155). Образцом вызванных этим
придирок его к Ломоносову может служить несправедливый выговор за мелкий
недосмотр, допущенный не по вине Ломоносова в одном из номеров
«Савктпетербургских ведомостей» (см. т. X наст, изд. , письмо 17, документ
491 и примечания к ним). При этих условиях служебная зависимость от Шумахера и
Теплова стала Ломоносову именно в эту пору особенно тягостной. К тому же
периоду (1750 г. ) относится его сближение с И. И. Шуваловым. Ломоносов
надеялся,
что Шувалов поможет ему оздоровить обстановку работы в Академии наук и
избавит от необходимости «в Канцелярию бегать и подъячим кланяться» (см. там
же, письмо 20). Таким образом, тогдашнему настроению Ломоносова были как
нельзя более созвучны мотивы псалма 1, где отвращение к сонмищу «нечестивых»
чередуется с надеждой на их поражение. Особенно выразительна в этом отношении
первая строфа, которая в начальной, рукописной ее редакции читалась так:
Блажен, кто к
злым в совет не
ходит, Не хочет грешным в след ступать И с тем, кто в пагубу
приводит, В суде едином заседать.
