Если принять во внимание, что
и комната, где заседал Шумахер, и стол, за которым он вершил академические
дела, назывались «судейскими», то нельзя не признать намек, содержавшийся в
этих стихах, довольно прозрачным.
171
Печатается по
последнему прижизненному изданию (Соч. 1757, стр. 8—10) с
указанием в сносках вариантов по Рук. 1751 и Соч. 1751. Впервые напечатано
—Соч. 1751, стр. 9—12.
Датируется предположительно тем же
временем, как и
переложение псалма 1-го (см. примечания к стихотворению 170).
«Нет ни единого моего в Академию
приезда, — писал
Ломоносов И. И. Шувалову в августе 1751 г. , — в который бы я не
удивлялся, что
она, имея в себе сына отечества, которого вы любите и жалуете, не можег того
дожить, чтобы он отвратил от ней все чрез 25 лет бывшие всем успехам и
должным быть пользам препятствия» (т. X наст, изд. , письмо 20). Ломоносов
как бы упрекает себя в том, что еще не сумел преодолеть эти
«препятствия». Поэтическая
передача бурной лирики псалма давала исход разнообразным чувствам, волновавшим
в ту пору Ломоносова: окружавшая его в Академии наук тяжелая атмосфера
недоброжелательства
и «клеветаний ложных» вызывала естественное негодование; он сознавал, что не
ради самозащиты и личного преуспеяния, а во имя гражданского долга обязан
оказывать отпор врагам; он был убежден в своей правоте и не сомневался в
конечном торжестве своего великого патриотического дела, но борьба требовала
неустанного напряжения сил, непоколебимого упорства, и Ломоносов, побеждая
физическую и моральную усталость, призывает на помощь все свое мужество. «Ты,
сердце, духом укрепись. . , — приказывает он себе вслед за древним
поэтом, —
мужайся и бедствием не. колеблись».
Чрезвычайно
характерны в этом отношении те небольшие отступления от библейского подлинника,
которые, может быть, непроизвольно допустил Ломоносов при переложении
данного псалма, например:
Текстпсалма Текст Ломоносова
Яко
отец мой и мать моя остависта мя. . . Меня оставил мой
отец
И мать еще в
младенстве. . .
Отсутствующие в
подлиннике и не
оправданные библейской легендой о Давиде слова «еще в младенстве» вносят в этот
стих откровенно автобиографическую деталь: известно, что Ломоносов потерял
мать действительно еще в раннем детстве и болезненно переживал эту утрату
(ср. его
письмо к. И. И. Шувалову от 31 мая 1753 г. , т. X наст, изд. , стр. 481—
482).
В смысле
поэтического
мастерства публикуемое переложение является
