редактора журнала профессора Г.
Ф. Миллера, который
по должности конференц-секретаря являлся непосредственным начальником этого
самого актуариуса. Таким образом, личность писца тоже ничего еще не решает.
Что же касается
предложенного
Модзалевским толкования аллегории, то оно грешит и натянутостью, и
сбивчивостью. Никаких сколько-нибудь определенных указаний или намеков на спор
об Академическом регламенте в стихотворении нет: идет речь только о какой-то
прекрасной «правде», которая породила «ненависть», именуемую «ужасным
чудовищем», да еще о том, что эта «ненависть» напала на породившую ее
«правду» и «терзает» ее. Этим и исчерпывается, в сущности, все содержание
стихотворения. «„Ужасное чудовище" — это Теплов», —с полной уверенностью
утверждает Модзалевский. Однако когда дело доходит до объяснения, что понимал
автор стихов иод «правдой», уверенность сменяется расплывчатостью и даже
противоречивостью
суждений: «правда», по толкованию Модзалевского, это одновременно и «та
Правда (с большой . буквы), за которую Ломоносов боролся в Академии наук», и
сама «русская царица», и «высочайший указ о пересмотре правительственных
установлений». Если мы примем толкование Модзалевского и согласимся, что пс-д
«ужасным чудовищем» анонимный автор разумел Теплова, то, следуя тексту
стихотворения, неизбежно придем к выводу, что Теплов был порожден либо
«Правдой», за которую боролся Ломоносов либо императрицей либо ее августовским
указом Мог ли Ломоносов написать стихи, которые допускали бы такой абсурдный
—— во всех трех его вариантах *—- вывод? Дело тут, впрочем, не столько в
самих стихах, сколько в произвольном и неверном их истолковании, кто бы ни
был их автор, он влагал в них не тот смысл, какой пытается вложить в них IM
од-залевский.
Против авторства Ломоносова
может быть выдвинуто еще одно сообра-
жение, не учтенное Модзалевским. Академический журнал «Ежемесячные
сочинения», учрежденный по мысли Ломоносова, попал с первых же дней
его возникновения во враждебные Ломоносову руки профессора Миллера,
назначенного редактором журнала. С этих же первых дней вокруг журнала
завязалась между Ломоносовым и Миллером борьба, которая ко времени
выпуска первого номера «Ежемесячных сочинений» была настолько остра
(Пекарский, II, стр. 560—563), что Ломоносов едва ли захотел бы давать
в журнал свое стихотворение, а если бы и дал, то Миллер едва ли согла-
сился бы это стихотворение напечатать. Нельзя забывать, кроме того, что
в интересующее нас время Миллер яснее, чем когда-либо, сознавал свозе
зависимость от Теплова и менее, чем когда-либо, был склонен портить
с ним отношения, так как незадолго до основания журнала был назначен
конференц-секретарем Академии наук и получил прибавку к жалованию
увеличившую его оклад в полтора раза (ААН, ф. 1, оп. 2________________
t754 № 3*
