М.В.ЛОМОНОСОВ ТОМ 10 СЛУЖΕБΗЫΕ ДОКУМЕНТЫ, ПИСЬМА

99

Печатается по собственноручному подлиннику (ГПБ, Погодинское собрание, автографы, № 269).

Подлинник на немецком языке.

Немецкий текст впервые напечатан — Летописи, т. I, кн. 1, М, 1859, отд. III, стр. 196—197, № 9; русский перевод впервые напечатан — Акад. изд. , т. VIII, стр. 308.

Датируется предположительно по помете Штелина: «d. 27 Х^ЬМ764», т. е. 27 декабря 1764 г.

В публикуемом письме речь идет о переводе на немецкий язык «Крат­кого Российского летописца» Ломоносова. Переводчиком был сын профес­сора Я. Я. Штелина, Петр Яковлевич Штелин. Биограф Я. Я. Штелина, К. Штелин, пишет, что Петр Штелин, семнадцатилетний артиллерийский поручик, переводил только что вышедший из печати «Летописец» «зимними вечерами» 1760 г. (Karl Stählin. Aus den Papieren Jacob von Stählins. Königsberg—Berlin, 1926, стр. 346. — Карл Штелин. Из бумаг Якоба фон-Штелина. Кенигсберг— Берлин, 1926). Дата, сообщенная К. Штелином, точна: она подтверждается хранящейся в Государственной Публичной библиотеке им. М. Е. Салтыкова-Щедрина рукописью перевода, помеченной 1760 г. (ГПБ, архив Я. Я. Штелина, № 946). Однако «Летописец» перево­дился П. Я. Штелином не с печатного оттиска, а с рукописи: первое русское издание «Летописца» было отпечатано лишь в декабре 1760 г. (ААН, ф. 3, оп. 1, № 505, л. 248 об. ) и вышло в свет во всяком случае не ранее 1761 г. (ср. там же № 531, лл. 97 и 120; № 261, лл. 54—55-№ 1098, л. 18; объявление о поступлении «Летописца» в продажу напеча­тано в № 37 «Санктпетербургских ведомостей» от 8 мая 1761 г. ).

Письмо относится к тому времени, когда готовилось к печати или уже печаталось немецкое издание «Летописца», вышедшее в свет за границей в 1765 г. (Kurzgefasstes Jahrbuch der Russischen Regenten. Copenhagen und Leipzig. — Краткая летопись русских правителей. Копенгаген и Лейпци* 1765), и когда переводчик П. Я. Штелин находился на русской диплома­тической службе в Копенгагене, где наблюдал, вероятно, лично за печата­нием своего перевода.

Содержание письма позволяет догадываться, что Ломоносову был зна­ком этот перевод, который, может быть, был прислан ему из-за границы в рукописи или даже в корректуре, и что Ломоносов откровенно («говорю, как думаю») высказал переводчику свое мнение о качестве его работы.

Нет сомнения, что публикуемое письмо написано Ломоносовым в ответ на какое-то, не известное нам обращение к нему Штелина-отца, который, силясь, по свидетельству его биографа, привить сыну вкус к серьезным за­нятиям (Karl Stählin, ук. соч. , стр. 346—347 и 349), опасался, вероятно.