А вот для сравнена 27-я строфа оды
Ломоносова:
Пастух стада гоняет в луг И слом без боязни ходит; Присед овец пасет
ГД друг С ним песню новую заводит. Салдатску
храбрость хвалит в ней И жизни часть блажит своей И вечно тишины желает Мстим
ГД толь спокойно спит; И Ту что
от врагов хранит Простым усердьем
прославляет.
Тяжелый и непонятный язык Третьяковского
сменился у Ломоносова несравненно боле легким и ясным.
Путь которым шел Ломоносов в преобразовании
литературного языка представляется в главных чертах в таком вид. Он
прежде всего определил взаимные отношена русского и церковно-славянского языков
и строго разграничил и тот и другой; затем он старался
освободить русский язык от накопившихся в нем варваризмов и инострашых
слов обогатив его новыми словами из лексического матерела
предоставленного органическим процессом жизни языка родного. Неологизмы
го были словами вполне понятными для русского совершенно соогвтствующими духу и
всему складу нашего национального языка:
поэтому русский язык от них не терял свого
облика Ио становился богаче и красивее. Сам
Ломоносов вполне это понимал и писал б в 1739году сися
н. могу доволыю о том нарадоваться что россйскй
наш язык не токмо бодрости и героическим
